di Jurij Dunaev
Bilingue: ITALIANO - РУССКИЙ
Mentre completavamo questo articolo è giunta la notizia, dopo il viaggio in Corea del Nord e Vietnam che Putin intende rivedere la dottrina atomica russa, mettendosi sulla strada di una nuova corsa agli armamenti. Ciò conferma, nell’essenza, quanto scritto, anche se sarà indispensabile tornare su questa importante novità.
Nel primo week-end di giugno a San Pietroburgo si è tenuto – organizzato dal governo russo – l’ “Eastern Economic Forum”. Il Forum è stata la celebrazione dello scampato pericolo in economia: malgrado la pioggia di sanzioni rovesciatesi sul Paese negli ultimi due anni e mezzo la Russia è ancora in piedi e la sua economia crescerà del 2,6% nel 2024.
Le ragioni di questo “miracolo” sono diverse. Potrebbero però essere sintetizzate in questo modo:
1) La riduzione delle importazioni russe (dovute non solo alle sanzioni ma al cedimento delle catene della logistica) ha stimolato la produzione nazionale che ha potuto acquisire al contempo fette importanti del mercato interno.
2) L’alto livello dei prezzi del gas che ha pareggiato la riduzione al lumicino delle esportazioni verso i Paesi UE.
3) Il sostegno all’economia realizzato dal governo in presenza di un debito pubblico limitato che permette politiche di deficit-spending molto profonde. La spesa pubblica russa è a livelli senza precedenti e circa il 40% del bilancio statale viene speso per la guerra. Si prevede che la spesa militare totale raggiungerà più del 10% del PIL per l'anno 2023 (il dato del Regno Unito pe avere un raffronto è del 2,3%).
Tuttavia un ruolo fondamentale è stato giocato dall’espansione dell’economia di guerra, diventato un fattore di prima grandezza e permanente dell’economia russa. Ciò ha prodotto un circolo vizioso-virtuoso. La mobilitazione ha reso più cara la forza-lavoro, alzando i salari e l’inflazione oltre che la domanda mentre l’offerta di beni occidentali cresce senza trovare sbocchi significativi.
Lo slogan – non ufficiale – della manifestazione di San Pietroburgo che si rincorreva di bocca in bocca era "Non esiste un'economia di successo senza un esercito di successo", ma i più accorti membri della nomenklatura hanno messo in rilievo i pericoli legati a una tale politica.
I pregi dell’economia di guerra sono facilmente riassumibili nella sintesi “meno burro più cannoni”. L’industria bellica russa, secondo i dati forniti dallo stesso Putin qualche mese fa, impiega oggi 865.000 lavoratori che operano su impianti a ciclo continuo. Il taglio lineare dei comparti della sanità e dell’istruzione – assieme all’aumento del deficit di bilancio permettono al volano bellico di dare impulso a una parte significativa dell’economia. Senza imporre delle analogie con altri fasi storiche e contesti diversi (su questo aspetto si legga l’interessante D.L. Robbins, «Nature of German Economy», in https://www.marxists.org/history/etol/newspape/ni/vol06/no07/robbins.htm)
l’economia tedesca tra il 1938 e il 1944 (in miliardi di dollari del 1990) crebbe da 375 a 466 miliardi.
Maksim Oreškin, il nuovo consigliere di Putin e già ministro allo sviluppo economico, ha ammonito: crescita non significa una buona qualità di vita in tutto il Paese. Ed è difficile contraddirlo: anche il PIL a parità di potere d’acquisto non prende realmente in considerazione la qualità dei beni e dei servizi. Inoltre, se la parità di potere d'acquisto viene utilizzata per giudicare non le dimensioni dell'economia, ma il tenore di vita dei suoi cittadini, i risultati della Russia saranno molto più modesti. In termini di PIL (PPP) pro capite, la Russia si colloca solo al 56° posto nel mondo.
In ultima analisi per l’economia russa anche in tempo di guerra resta aperta la falla della produttività del lavoro laddove lo sfruttamento delle risorse resta più estensivo che intensivo. Si tratta di un limite già noto in epoca sovietica che Putin in un quarto di secolo di governo non è riuscito ad affrontare.
A cui si aggiunge la cronica mancanza di capitali. La vicenda siriana è stata paradigmatica. Dopo aver vinto la guerra, la Russia non è stata in grado di definire alcuna ricostruzione del Paese arabo. Putin a un certo punto chiese persino aiuto all’Unione Europea. In tal contesto la politica imperialistica russa è destinata a restare un elemento regionale.
Paradossalmente quindi il problema principale dell'economia russa è la guerra stessa.
Per molto tempo, l'economia della Russia non è stata diversificata, basandosi molto sull'esportazione di risorse naturali come il petrolio e il gas. E uno dei motivi principali delle entrate relativamente elevate del governo russo oggi è proprio il fatto che la guerra ha portato a prezzi energetici elevati.
Ciò può condurre a una sorta di economia di guerra permanente (“permanent war economy”) dove la Russia non è interessata neppure a vincere. Il costo della ricostruzione e del mantenimento della sicurezza in un'Ucraina conquistata sarebbe troppo alto mentre un “soft landing” con una ristrutturazione dell’industria bellica, potrebbe alimentare troppe tensioni interne.
Uno stallo prolungato potrebbe essere l'unica soluzione per la Russia. Avendo trasformato la poca industria che aveva per concentrarsi sullo sforzo bellico, e con un problema di carenza di manodopera aggravato da centinaia di migliaia di vittime di guerra e da una massiccia fuga di cervelli, il Paese si trova nello stesso labirinto che l’aveva portata in guerra.
Trentacinque anni dopo la caduta del muro di Berlino, il confronto è diventato persino imbarazzante. La Russia, ricca di risorse, è molto più povera dei suoi vicini ex sovietici come Estonia, Lettonia, Polonia, che hanno perseguito la strada dell'integrazione europea.
Per questo al contrario di Chruščëv e di Gorbačëv, Putin non sembra avere alternative a un Paese orientato allo scontro, in Europa e nel mondo. Mentre completavamo questo articolo è giunta la notizia, dopo il viaggio in Corea del Nord e Vietnam, che Putin intende rivedere la dottrina atomica russa, mettendosi sulla strada di una nuova corsa agli armamenti. Ciò conferma, nell’essenza, quanto scritto, anche se sarà indispensabile tornare su questa importante novità.
РУССКИЙ
Путин: новой гонки вооружений
Юрий Дунаев
Пока мы заканчивали эту статью, после поездки в Северную Корею и Вьетнам пришли новости о том, что Путин намерен пересмотреть атомную доктрину России, поставив ее на путь новой гонки вооружений. Это, по сути, подтверждает то, что было написано, хотя к этой важной новости необходимо вернуться.
В первые выходные июня в Санкт-Петербурге прошел "Восточный экономический форум", организованный российским правительством. Форум стал праздником того, что экономика страны избежала опасности: несмотря на весь дождь санкций, который обрушился на страну за последние два с половиной года, Россия все еще стоит на ногах, и ее экономика вырастет на 2,6% в 2024 году.
Причины этого "чуда" разнообразны. Однако кратко их можно описать следующим образом:
1) Сокращение российского импорта (не только из-за санкций, но и из-за разрушения логистических цепочек) стимулировало отечественное производство, которое одновременно смогло завоевать значительные доли внутреннего рынка.
2) Высокий уровень цен на газ, который уравновесил сокращение экспорта в страны ЕС.
3) Поддержка экономики со стороны правительства при ограниченном государственном долге, который позволяет проводить политику очень глубокого дефицита. Российские государственные расходы находятся на беспрецедентном уровне, и около 40% государственного бюджета тратится на войну. Ожидается, что к 2023 году общие военные расходы достигнут более 10% ВВП (для сравнения, в Великобритании этот показатель составляет 2,3%).
Однако ключевую роль сыграло расширение военной экономики, которая стала основным и постоянным фактором российской экономики. Это привело к возникновению порочного круга. Мобилизация сделала рабочую силу более дорогой, повысив заработную плату и инфляцию, а также спрос, в то время как предложение западных товаров росло, не находя значительных рынков сбыта.
Неофициальный лозунг петербургской демонстрации, который передавался из уст в уста, гласил: "Не бывает успешной экономики без успешной армии", но самые проницательные представители номенклатуры указывали на опасность такой политики.
Достоинства военной экономики легко суммировать в резюме "меньше масла - больше пушек". Согласно данным, предоставленным самим Путиным несколько месяцев назад, в военной промышленности России сейчас занято 865 000 рабочих, работающих на заводах в круглосуточном режиме. Повсеместное сокращение расходов на здравоохранение и образование - вместе с растущим дефицитом бюджета - позволяет военному маховику увеличивать значительную часть экономики. Не проводя аналогий с другими историческими этапами и контекстами (об этом аспекте читайте интересную работу D.L. Robbins, Nature of German Economy https://www.marxists.org/history/etol/newspape/ni/vol06/no07/robbins.htm), немецкая экономика между 1938 и 1944 годами (в 1990 миллиардах долларов) выросла с 375 до 466 миллиардов.
Максим Орешкин, новый советник Путина и бывший министр экономического развития, предупредил: рост не означает хорошего качества жизни в стране. И ему трудно возразить: даже ВВП по паритету покупательной способности на самом деле не учитывает качество товаров и услуг. Более того, если по паритету покупательной способности судить не о размерах экономики, а об уровне жизни ее граждан, то результаты России окажутся гораздо скромнее. По показателю ВВП (ППС) на душу населения Россия занимает лишь 56-е место в мире.
В конечном итоге для российской экономики, даже в военное время, недостаток производительности труда остается открытым, когда эксплуатация ресурсов остается скорее экстенсивной, чем интенсивной. Это ограничение, известное еще в советские времена, которое Путин не смог устранить за четверть века правления.
К этому добавляется хроническая нехватка капитала. Сирийское дело стало хрестоматийным. Выиграв войну, Россия не смогла определить пути восстановления арабской страны. В какой-то момент Путин даже обратился за помощью к Европейскому Союзу. В этом контексте российской империалистической политике суждено остаться региональным элементом.
Парадоксально, но главной проблемой российской экономики является сама война.
Долгое время российская экономика не была диверсифицирована, в значительной степени полагаясь на экспорт природных ресурсов, таких как нефть и газ. И одна из главных причин относительно высоких доходов российского правительства сегодня заключается именно в том, что война привела к высоким ценам на энергоносители.
Это может привести к своего рода "перманентной экономике войны", в которой Россия даже не заинтересована в победе. Затраты на восстановление и поддержание безопасности в завоеванной Украине будут слишком высоки, а "мягкая посадка" с реструктуризацией военной промышленности может вызвать слишком большую внутреннюю напряженность.
Затянувшаяся патовая ситуация может быть единственным решением для России. Развернув ту небольшую промышленность, которая у нее была, чтобы сосредоточиться на военных действиях, и имея проблему нехватки рабочей силы, усугубленную сотнями тысяч жертв войны и массовой утечкой мозгов, страна оказалась в том же лабиринте, который привел ее к войне.
Спустя 35 лет после падения Берлинской стены сравнение стало даже неловким. Россия, богатая ресурсами, гораздо беднее своих бывших советских соседей, таких как Эстония, Латвия и Польша, которые пошли по пути европейской интеграции.
Поэтому, в отличие от Хрушева и Горбачева, у Путина, похоже, нет альтернативы стране, ориентированной на конфронтацию, ни в Европе, ни в мире.
В то время как мы заканчивали эту статью, после поездки в Северную Корею и Вьетнам пришло известие о том, что Путин намерен пересмотреть атомную доктрину России, поставив ее на путь новой гонки вооружений. Это, по сути, подтверждает написанное, хотя к этой важной новости еще придется вернуться.